Учителя с Библией в руках зла не причинят
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Называя себя мудрыми, обезумели.
Царство Божие не в слове, а в силе.
Не хотев сказать: Не знаю, что это, по самомнению и самоугодию, они порицали Писания и естество вещей и понимали их, как им казалось, а не по воле Божией; потому и обольстились и уклонились во все злое.
Конечно, в ереси вы не видите ни разбоя, ни воровства! Может быть, единственно поэтому не считаете ее грехом? Тут отвергнут Сын Божий, тут отвергнут и похулен Дух Святой только! Принявший и содержащий учение богохульное, произносящий богохульство не разбойничает, не крадет, даже делает добрые дела естества падшего он прекрасный человек! Как может Бог отказать ему в спасении!.. Вся причина последнего вашего недоумения, так как и всех прочих, глубокое незнание христианства!
Уважение еретиков к Священному Писанию ложное, лицемерное: что за уважение к слову Божию, когда предоставлено каждому, как бы он порочен ни был, понимать и толковать произвольно?
Чтение еретических книг и внимание их поучениям тяжкий грех против веры, грех ума, недугующего гордостию и потому свергающего иго послушания Церкви, ищущего вольности безумной, греховной.
Святые Отцы, с Божией помощию, очистили сердца от страстей, они правильно знают волю Божию, открытую в Священном Писании. А те, у кого не очищено сердце от страстей, не могут правильно понимать его, и такие люди претыкаются на Святом Писании, уклоняются с правильного пути и идут в разные стороны.
Заняты они не обращением язычников, а совращением наших. Славу они ищут скорее в том, чтобы низвергнуть стоящих, нежели воздвигнуть лежащих... Лишь ради этого проявляют они смирение, обходительность и покорность; а в остальном не знают почтения даже к предстоятелям своим.
Они ссылаются на Писание, и этой своей дерзостью всё время смущают многих. А как дело доходит до спора, тут они утомляют твердых, увлекают слабых, а тех, кто посредине, оставляют в сомнении. Значит, мы лишим их этого выгоднейшего положения, если не станем допускать ни к каким рассуждениям о Писании.
Вера наша обязана повиноваться апостолу, который запрещает входить в разыскания, обращать слух к новым голосам (ср. 1 Тим. 6, 3-5), общаться с еретиком после одного вразумления (ср. Тит. 3, 10), а не после прения. Он запретил споры, указав на вразумление как на единственный повод общения с еретиками и притом единократный, именно потому, что еретик - не христианин, и дабы не оказалось, что его, по христианскому обыкновению, нужно наставлять и единожды, и дважды в присутствии двух или трех свидетелей (ср. Тит. 3, 10; Мф. 18, 15-16). Еретика именно потому и нужно наставлять, что не следует вступать с ним в прения. Кроме того, прения с ним насчет Писания очевидно приведут только к порче желудка или мозга.
Ведь эта ересь не признает некоторых книг Писания, а если какие и признает, то не целиком, искажая их вставками и пропусками в угоду своему замыслу. А если кое-что сохраняется в целом виде, то и это искажается, будучи снабжено различными толкованиями. Превратный смысл настолько же противен истине, насколько испорченный текст.
А если найдется такой, ради кого ты вступишь в прение о Писании, дабы оградить его от сомнений, - то обратится ли он к истине или скорее к ереси? Смущенный тем, что ты нисколько не продвинулся в споре (ибо видит, что противная сторона одинаково искусна в отрицании и защите и ничуть не уступает), он покинет прения еще менее уверенным, не зная, что считать ересью.
Стало быть, не следует взывать к Писанию; не следует состязаться там, где победы нет, либо она сомнительна или же и то и другое неясно. Ведь если бы даже и не выходило, что в споре о Писании обе стороны равны, порядок вещей требовал прежде выяснить то, о чем теперь единственно приходится спорить: кому присуща сама вера? кому принадлежит Писание? кем, через кого, когда и кому передано учение, которое делает людей христианами? Ибо там, где обнаружится истина учения и веры христианской, там и будет истина Писания, истина толкования и всего христианского предания.
Нельзя так заключать: поелику такой-то о Христе Иисусе проповедует, то по тому самому истину возвещает; а следует проверять, право ли возвещает ли он истину о Христе Иисусе. У вас же там никто, кажется, не потрудился этого сделать, а все как услышали из уст его сладчайшее имя Господа Спасителя, стали без разбора на его сторону, не подозревая, что сие поклоняемое имя есть в устах его, прельщенного, затрава к уловлению простых в вере душ ваших. Не читали разве вы в Евангелии предостерегательных слов самого Господа: блюдитеся от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы (Мф. 7, 15)?...
Вот пред тобою кусок хорошей материи. Но приходит портной, знающий свое дело, выкраивает из нее и сшивает добрую одежду, а приди портной неумелый он такую выкроит и сошьет одежду, что она ни от стыда не будет прикрывать, ни от погоды защищать: только материю испортит. Так и из Евангелия иной выкраивает такое учение, которое никуда не гоже, и не может вести к добру и учащаго, и последующих ему.
Господь Иисус Христос Сам ничего не писал. Поэтому нет ничего легче, как по своему вкусу перетолковывать учение Христово и сочинять [христианство], выдавая под этим названием свои собственные заблуждения. Священные книги Нового Завета писаны некнижными апостолами. Но во все века бывали, как их называет святой Ириней Лионский, [исправители апостолов], которые считали себя выше апостолов, этих [галилейских рыбаков]. Ну к лицу ли образованному европейцу XX века принимать на веру все, сказанное какими-то [рыбаками]? А потому многие освобождают себя даже и от доверия апостолам и желают истолковывать Христово учение, руководствуясь только своими соображениями. Ведь Лев Толстой прямо заявил, что апостол Павел не понял хорошо учения Христова; себя-то, стало быть, Толстой считал выше апостола Павла. И много можно дивиться тому, как далеко заходят люди в своем [истолковании] христианства. Чего только ни захотят они, тотчас все это и находят в Евангелии.
Как вера в Церковь неразрывно связана с признанием Божества Христа Спасителя, так и отрицание Церкви непременно ведет за собой отрицание воплощения Сына Божия, отрицание Божества Иисуса Христа. Ведь для того, чтобы дать какое-нибудь учение, для этого нет нужды непременно быть Богочеловеком. Божественное достоинство Христа необходимо нужно только тому, кто видит в Нем Спасителя, влившего в естество человеческое новые силы и основавшего Церковь.
Оцените: